Category: Общество

В России, как многоконфессиональной стране, созданы комфортные условия для исламского населения, численность которого составляет около 20 млн. чел. Законодательно обеспечена свобода вероисповедания, строятся новые мечети, финансируются программы исламских СМИ, а также образования на уровне училищ-медресе, колледжей и институтов. Вместе с тем, существующие культурные и религиозные практики лишь выборочно охватывают иностранных рабочих, прибывающих на заработки из мусульманских стран Средней Азии (около 40% от общего потока). Проблема экстремизма среди трудовых мигрантов в РФ не теряет актуальность.

За последние годы ФСБ ликвидировала несколько десятков диверсионных и вербовочных групп, связанных с МТО «Исламское государство» (организация запрещена в России), куда входили уроженцы Таджикистана, Узбекистана, Кыргызстана: на территории Тюменской, Челябинской и Свердловской областей, а также в Красноярске и Екатеринбурге (2016 г.). Во Владимирской области, Твери и Москве (2017 г.). В том же году в метро Санкт-Петербурга совершил теракт 22-летний уроженец Киргизии, гражданин России А. Джалилов.

11 апреля 2017 г. Председатель Национального антитеррористического комитета, Директор ФСБ РФ А. Бортников на заседании Комитета обратил внимание на необходимость повысить ответственность должностных лиц, контролирующих соблюдение миграционного законодательства, и бизнес-структур, использующих труд мигрантов. 25 июля 2017 г. глава СК РФ А. Бастрыкин заявил, что «террористы ИГ вербуют граждан ближнего зарубежья, которые не смогли адаптироваться в России».

По мнению экспертов, к радикальным идеям приезжих мусульман приводят сложности самостоятельной социализации в России. Непривычная и зачастую враждебная обстановка вынуждает людей искать не только материальную, но и духовную поддержку. Руководительница исследовательской группы Университета Гейдельберга «Демографический поворот на перекрестке культур» С. Рош, которая с 2010 г. изучает жизнь мигрантов из Центрально-азиатских стран в РФ, отмечает, что многие молодые таджики и узбеки стали практикующими мусульманами именно во время пребывания на заработках. Их религиозное становление стало следствием личных и виртуальных контактов с другими мусульманами и представителями иных конфессий. О том же свидетельствуют результаты проекта «Ислам и трудовая миграция», запущенного в 2015 г. душанбинским исследовательским центром «Шарк». Хотя таджикские рабочие в условиях крупных российских городов переосмысливают свое отношение к религии, они, включая неверующих, обращаются за помощью к духовным лидерам, которым доверяют.

Таким образом, если на родине, в светском государстве, ислам является привычной частью повседневного быта, то в чужой стране он становится оружием духовной защиты и борьбы, что способствует привнесению агрессии и фанатичности.

Другой важный момент – отказ от обрядовости. Осенью 2013 г. Уральский государственный горный университет принял участие в опросе граждан Таджикистана и Кыргызстана (614 чел.), работающих в Екатеринбурге, который показал, что религиозные каноны соблюдает 63% респондентов и 24% – не соблюдают. На родине каждую неделю мечети посещала только четверть опрошенных, тогда как 16% вообще не ходили на службы. В российских реалиях эти показатели составили соответственно 10% и 34%. Одновременно отмечался невысокий авторитет местных официальных имамов, к которым по разным вопросам обращались лишь 5% мигрантов (еще 23% обращалась как к официальным, так и неофициальным имамам). С этими данными сопоставимы результаты аналогичного опроса, проведенного в Екатеринбурге весной 2018 г. и охватившего 200 трудовых мигрантов из Центральной Азии и Азербайджана: 21% опрошенных придерживался религиозных обрядов строго и 44% – частично. Почти 80% не исполняли ежедневный пятикратный намаз, более 40% не постились во время последнего Рамадана. Многие из тех, кто посещал мечети на родине, в России прекратил эту практику из-за отсутствия времени и возможностей. К официальным имамам в 2018 г. за помощью обращались 28% мигрантов. При этом лишь меньшинство (10-20%) выбрали светский образ жизни, отказываясь от всех религиозных практик, употребляя алкоголь и свинину.

Проблема мечетей в России двойственна. С одной стороны, при растущем мусульманском населении ощущается их нехватка, о чем свидетельствуют массовые уличные моления во время праздников Курбан-Байрам и Ураза-Байрам. С другой стороны, реальное влияние мечетей на жизнь мигрантов ограничено. Исключением выступают крупные города. Так по наблюдению С. Рош значительную роль играет Московская соборная мечеть, где с докладами на религиозные темы перед мигрантами периодически выступали проповедники из Таджикистана: Э. Нуриддинджон и М. Кабири.

Как итог, возрастающее стремление к духовной гармонии совмещается с весьма поверхностным пониманием богословских основ, что обусловлено эпизодическим участием в жизни мечетей на родине. В 2019 г. кандидат исторических наук А. Старостин на основе изучения возбужденных УФСБ РФ по Свердловской области уголовных дел по статьям террористического характера составил облик экстремиста как человека, который ищет утешение в вере, но не имеет фундаментальных знаний об исламе. Именно его религиозную безграмотность используют вербовщики, пропагандируя джихад и «чистый ислам».

Оперативным ответом на всплеск экстремизма среди трудовых мигрантов в РФ стали активные антитеррористические меры наряду с культурно-просветительской деятельностью. В 2018 г. был утвержден Комплексный план противодействия идеологии терроризма в Российской Федерации на 2019-2023 гг. К его реализации в разных регионах власти активно привлекают религиозных деятелей. В Мордовии для трудовых мигрантов на постоянной основе организуются встречи, в ходе которых иностранцев информируют о нормах законодательства, устанавливающих ответственность за разжигание социальной, расовой, национальной и религиозной розни. В июне 2020 г. Управление по вопросам миграции МВД по Республике Калмыкия организовало профилактическую встречу с представителями местных конфессий и диаспор: узбекского землячества; общественной организации «Армянский культурный центр «Масис»; азербайджанской диаспоры; Центрального Хурула «Золотая обитель Будды Шакьямуни»; местной буддийской религиозной организации «Семпа».

Поскольку большинство приезжих мусульман сохраняют религиозные практики в повседневной жизни и придерживаются традиционной для ислама системы ценностей, мечети и имамы, как официальные, так и неофициальные должны выступать союзниками государственных органов при разработке программ интеграции мигрантов в российское общество. Проведение в мечетях неформальных просветительских мероприятий с прихожанами, включая трудовых мигрантов, при участии сотрудников профильных российских служб должно стать основой мониторинга и противодействия экстремистским настроениям. Важно устанавливать межгосударственные контакты с духовенством из стран выезда трудовых мигрантов. На сегодня подобный опыт развивается только совместно с представителями Духовного управления мусульман Кыргызстана.

Дмитрий Исповедников

Обозреватель Консалтинговой Группы «Good Life Consulting»